— А к-коса т-твоя где? — с трудом выстукиваю зубами. Старик в странном белом рубище с ужасными бездонными глазами спокойно меня рассматривает.
— Может, костер все-таки разожжешь? Нехорошо старого человека на холоде держать. А коса мне ни к чему, я Белый Странник, а не крестьянин.
С трудом переворачиваюсь и встаю. А как же спина? И левая рука теперь в полном порядке. Оборачиваюсь. Никого. Куда делся Странник? Холод заставляет двигаться. Вопросы потом. Хворост, услужливо принесенный Боазом на месте. И трупы на месте. Правда, уже совсем закоченели. Поспешно обшариваю карманы медвежьей туши Боаза. Нашел. Зажигалка. Огонь это еще несколько часов жизни. А я, оказывается, хочу жить. Каждая лишняя минута жизни драгоценна, а каждая минута жизни в тепле драгоценна вдвойне. С трудом развожу небольшой костер, замерзшие пальцы плохо слушаются. Хворост надо беречь, вряд ли мне теперь удастся уговорить Боаза, принести новую порцию. Трофеи можно разобрать потом, когда станет светло, а вот теплые вещи нужны сейчас. Первое что попалось это синтетический спальник. Отличная вещь! Материя совершенно не пропускает воду снаружи, но не допускает лишней влажности внутри. Тепло держит лучше, чем термос, а весит не больше чем полбуханки хлеба. И неровности почвы сглаживает так, что можно спать даже на камнях. Где же они раздобыли такое чудо? На элитный спецназ непохожи. Типичные уголовники. Я бросил вопросительный взгляд на тело Гельмута, но тот промолчал. Впрочем, я бы на его месте тоже обиделся.
Проблема с теплом пока решена. Чтобы лучше его использовать я набил трофейный алюминиевый котелок снегом и приспособил его на огне. Теперь надо что-нибудь съесть. Пара найденных сухарей вполне подойдет. И спать. Все-таки хорошо засыпать, зная, что завтра проснешься.
* * *
Утро наступило туманное. Выпавший ночью снег начал быстро таять. Солнце лишь угадывалось по светлому размытому пятну на востоке. Капли тумана прямо-таки висят в воздухе. Хворост кончился, костер прогорел, вылезать из мешка на холод не хочется. Что важнее кто я или, где я. Наверно все-таки, где я важнее. Кто бы я ни был, но жить-то мне хочется, значит, первостепенный вопрос все же где я. Еще вчера у меня была сломана спина, и я готовился к смерти. Смерть откладывается, и это создает кучу неприятных проблем, которые нужно срочно как-то решать. И первое, что придется сделать, это вылезти из теплого и уютного мешка.
Разбор трофеев надо начинать с самого сложного. Что может быть сложнее, чем раздеть замерзшие трупы? Ножичек, который я воткнул Боазу в грудь, мешает снять куртку. Хороший ножичек, легко проткнул под курткой защитный бронежилет штурмовой пехоты. Что-то я не припомню за собой раньше подобных подвигов, это, в общем-то, и неудивительно, ведь даже имени своего не знаю. Но вот что такой бронежилет нельзя пробить ножом, знаю точно. Бронежилет жалко. И какого рожна этот боров его на себя надел, здесь что война? Надо хорошо подумать, что с собой взять, ведь неизвестно, сколько времени идти придется.
Карабин хариган, восемнадцать патронов в магазине, скорострельный. Зачем к нему приделали оптический прицел, совершенно непонятно — кучность стрельбы у него плохая. Обе вещи по отдельности полезные, но в связке… Я с сомнением покрутил в руках эту странную конструкцию, привычным движением передернул затвор и поставил карабин на предохранитель. Вещь, безусловно, полезная в определенных ситуациях. Оружие и продукты, пожалуй, возьму все что есть. Пистолет армейского образца, переделанный под глушитель, два боевых ножа спецназа и пара метательных ножей. Отличная сталь. Я поигрался с метательными ножами, проверяя их баланс. Тело определенно помнило, как с ними обращаться.
Бритвенный набор, думаю, не нужен, совсем собрался уже отбросить его в сторону, но в последний момент удержался. Зеркало. Посмотрю на свою рожу, может, хоть имя вспомню. Лицо определенно мое. Красивое лицо. Темно-серые большие глаза, нос тонкий прямой, губы чувственные. Волосы русые, чуть волнистые, длинные, челка налезает на брови, надо будет ее потом подрезать. Неудобно. На войне такие мелочи могут стоить жизни. Имя никак не всплывает в памяти. Новое что ли придумать? Я закатил глаза. Тивуртий… Максимиллиан… Филикиссим… Уалириан… Транквиллин… Нет. Это красиво, конечно, но надо что-то попроще. Марк… Ник… Рикс… Рем… Хм, пусть будет Рем. Немного по-собачьи, но что-то теплое в звучании есть…
Ботинки у Гельмута явно лучше, чем мои. И по размеру подходят. Беру. Снаряга спецназовская. Беру. Ящичек с гранатами. Осколочные, их можно только из укрытия бросать, разлет осколков у таких двести метров. Противотанковые гранаты. Я с уважением посмотрел на раздетые трупы. Сильны ребята! Это же надо столько времени тащить всю эту тяжесть. Гранаты я у вас забирать не буду, а то некрасиво получится, вы трудились, мучились, а я просто хапнул. Ну, разве что только парочку. Нет, четыре возьму, лишние всегда можно выкинуть. А вот патроны лишними точно не будут. Крупа, сухари, сушеное мясо, прессованные пищевые брикеты, две фляжки со спиртом. Шприцы. Лекарства. Лекарства все знаю, даже знаю название каждого на латыни, хотя здесь надписи только на всеобщем имперском. Может я терапевт? Нет, скорее все-таки хирург, я бросил косой взгляд на мертвые тела. Заново плотно упаковываю рюкзак. Хороший кстати рюкзачок, если его полностью расшнуровать, в него двое таких как я поместятся.
Тут бумажка какая-то в карманчике, похоже на план местности. Значки непонятные. Пунктирная линия явно означает маршрут, заканчивается флажком и коряво написанным словом "ОАЗИС". Мне в оазис не надо. Мне, пожалуй, лучше назад, домой. От слова "домой" заныло сердце.
Я закрыл глаза и вспомнил лицо, то самое, что видел в нигде. Мама. Там был еще какой-то непонятный шум. Сейчас я узнал в нем шум морского прибоя! Перед глазами встала бескрайняя гладь моря, яркое солнце, песок. Небольшие волны с шумом накатываются на берег. Стройная девушка в купальнике бежит по колено в воде и смеется. Ее лицо похоже на то, что я сейчас видел в зеркале, только более утонченное. Густые длинные волосы ниже пояса развеваются на морском ветру. Такие же большие серые глаза, только не усталые и грустные как в зеркале, а искрящиеся и веселые. Глория. Ее зовут Глория! Это моя младшая сестренка, она младше меня всего на год. Я знаю, что люблю ее безмерно, и сестра отвечает мне еще большей любовью. Нас трое самых близких людей на свете: я, моя мама и сестренка.
Открываю глаза, все та же унылая хмарь и туман. Туман, кстати, стал еще гуще и ведет себя странно. Мне кажется, он уплотнился вокруг трупов. Тел стало почти невидно. Да он жрет их! Меня мгновенно охватила паника, волосы зашевелились на голове, а тело покрылось холодной испариной. Голос в ушах.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});